ДИТЕРИХСЪ Михаилъ Константиновичъ (5/17.04.1874-9.10.1937), русскій генералъ и общественный дѣятель. Одинъ изъ организаторовъ Бѣлаго движенія въ Сибири. Въ іюлѣ 1919 командовалъ Сибирской арміей А. В. Колчака, въ іюлѣ — ноябрѣ 1919 — Восточнымъ фронтомъ. Лично курировалъ слѣдствіе по убійству Царской Семьи, проводимое слѣдователемъ Н. А. Соколовымъ. Отстаивалъ православно-монархическія позиціи. Сумѣлъ сплотить вокругъ себя православныхъ русскихъ людей и провести въ 1922 въ Приморьѣ Пріамурскій Земскій соборъ, на которомъ его участники объявили, что “Верховная Всероссійская власть принадлежитъ Царскому Дому Романовыхъ”. На этомъ соборѣ генералъ былъ избранъ “правителемъ и воеводой земской рати”, “правителемъ Пріамурскаго Земскаго края”. Съ октября 1922 въ эмиграціи, гдѣ на основѣ слѣдственнаго дѣла Н. А. Соколова выпустилъ книгу объ убійствѣ Царской Семьи и другихъ членовъ Дома Романовыхъ.

Убійство царской семьи и членовъ Дома Романовыхъ на Уралѣ. Причины, цѣли и слѣдствія

ПРЕДИСЛОВІЕ

Кошмарное лѣто пережило населеніе Европейской Россіи въ 1918 году. Насилія, разстрѣлы, массовыя звѣрскія убійства, кровавый терроръ царили повсемѣстно и заливали кровью обширные районы территоріи царства “пятиконечной” звѣзды совѣтской власти. Власть эта въ своей жестокости и кровожадности, казалось, не имѣла предѣла, не дѣлала никакихъ различій: ея насиліямъ и угнетениямъ подвергались всѣ классы, все сословія, все возрасты и полы; разстрѣливались старцы, разстрѣливались юноши, насиловались женщины, раскраивались головы дѣтей; истреблялись буржуи, истреблялись и разные нежелательные совѣтской власти политическіе и общественные дѣятели, но истреблялись массами, семьями и самые обыкновенные обыватели, крестьяне и рабочіе, представителями чьей власти выставляли себя большевистскіе главари.
Эти ужасы, эти потоки крови, залившіе города, села и деревни нашей несчастной родины, совпали съ тѣмъ временемъ, когда въ Центральной Россіи, въ Москвѣ, сильно колебалось положеніе руководителей центральной совѣтской власти и совокупность внѣшнихъ и внутреннихъ обстоятельствъ предвѣщали Ленину и Бронштейну-Троцкому возможность наступленія конца ихъ экспериментамъ и царствованію въ Россіи.
На востокѣ надвигались къ Волгѣ и Уралу Сибирскія и Чехословацкія войска; съ сѣвера начиналъ угрожать англо-русскій фронтъ; на югѣ поднялись оренбуржцы, уральцы, кубанцы, терцы и донцы и собирались добровольцы генераловъ Алексеева и Корнилова. Разочарованное въ результатахъ Брестскаго договора германское военное командованіе снова перешло къ военнымъ дѣйствіямъ, и, побѣдоносныя въ то время въ Европѣ, германскія войска возобновили наступленіе съ сѣвера-запада, а на Украинѣ утвердили силою своихъ штыковъ гетманскую власть генерала Скоропадскаго.
Внутреннее состояніе страны было не менѣе угрожающимъ: націонализація, насильственныя реквизиціи, контрибуціи и просто беззастѣнчивый и безцеремонный грабежъ хлѣба, скота, продовольствія, товаровъ, цѣнностей и имущества совѣтскимъ управленіемъ и организаціями возбудили общій ропотъ и недовольство народныхъ массъ. Поднялись хотя и частичныя, но многочисленныя возстанія “зеленыхъ бандъ”, появились повстанческія движенія инородцевъ, бродили повсюду шайки отчаянныхъ и лихихъ партизанъ, нарушая транспортъ, подвозъ къ центрамъ награбленнаго въ деревняхъ продовольствія и выработаннаго на заводахъ топлива и тѣмъ обостряя положеніе и настроеніе населенія въ самихъ столицахъ. Общее возмущеніе нарастало, и работавшія въ подпольяхъ противныя политическія Партіи всѣхъ платформъ и направленій получили возможность готовиться къ серьезнымъ шагамъ въ своей идейной борьбѣ противъ узурпаторовъ власти и насильниковъ народа.
Съ другой стороны, нѣмецкая политика, какъ внѣшняя, такъ и внутренняя, подпавшая подъ вліяніе легкомысленныхъ генераловъ, опиравшихся на армію, идя слѣпо на поводу шовинистскаго класса, начинала душить своихъ ставленниковъ въ Москвѣ, Ленина и Бронштейна, требуя выполненія экономическихъ условій договора, заключеннаго съ ними Людендорфомъ и Гофманомъ и щедро оплаченнаго золотомъ императорскаго Германскаго банка. Казалось, въ Москвѣ наступалъ тотъ моментъ, когда нѣмецкое военное командованіе устами Мирбаха собиралось сказать главарямъ своей политической арміи, привезеннымъ въ Смольный институтъ изъ Швейцаріи въ запломбированномъ вагонѣ: “Довольно! вы исполнили то, за что вамъ было заплачено: вы посѣяли, а пожнемъ мы теперь уже сами”. И такъ какъ “привезенные главари” вовсе не раздѣляли взглядовъ нѣмецкаго командованія на самихъ себя, то къ внутренней борьбѣ съ народными возстаніями, къ борьбѣ со своими внутренними и внѣшними политическими противниками грозила присоединиться еще и внутренняя война съ нѣмцами, все еще считавшими себя хозяевами положенія и свободными распорядителями судьбою купленныхъ рабовъ.
На общій взглядъ, положеніе заправилъ всякихъ “Циковъ”, “Комовъ”, “Чековъ” и прочихъ многочисленныхъ условныхъ организацій царства пятиконечной звѣзды близко было къ безнадежному. Въ ихъ тайныхъ совѣщаніяхъ Ленинъ высказывался довольно опредѣленно: “Пора уходить”. Съ нимъ были солидарны и его послѣдователи изъ россійскихъ. Въ нихъ еще не изжилась неудача іюльскаго выступленія 1917 года, съ той разницей, что тогда они не успѣли достигнуть власти и для извѣстной части народной массы сохранили ореолъ своихъ ложныхъ лозунговъ, а теперь все населеніе въ достаточной степени ощутило на себѣ сущность ихъ власти, и они понимали, что, конечно, имъ не удалось такъ легко выйти изъ положенія, какъ вышли они тогда. Поэтому въ своей верховной дѣятельности Ленинъ готовъ былъ идти на всевозможные уступки требованіямъ момента, на смягченіе общаго режима, на сотрудничество съ буржуями — спеціалистами, на эволюціонированіе коммунистическихъ принциповъ, — словомъ, на все то, что могло привести или къ болѣе благопріятному разрѣшенію вопроса личнаго спасенія, или на все то, отъ чего впослѣдствіи можно было бы легко отказаться, объяснивъ ловкимъ политическимъ маневромъ.
Но именно въ это критическое время Бронштейнъ-Троцкий выявилъ себя противникомъ Ленина и его уступчивости. Вмѣстѣ со своими приверженцами, изувѣрами своего племени, составлявшими добрыхъ три четверти всѣхъ высшихъ административныхъ органовъ совѣтской власти, подкрѣпленными интернаціональными и карательными бандитскими отрядами, Бронштейнъ твердо и категорически высказался противъ какихъ-либо уступокъ и послабленій. Его рѣчи этого времени на собраніяхъ коммунистической Партіи и засѣданіяхъ ЦИКЪ дышатъ ядомъ и насмѣшками надъ положеніями Ленина, и весь смыслъ ихъ сводится къ тому, что ни шагу назадъ ни при какой обстановкѣ дѣлать нельзя, а отвѣтомъ на текущій моментъ съ ихъ стороны долженъ быть: безпощадный терроръ, огонь, мечъ и пытка. Во временныхъ неудачахъ, въ создавшемся катастрофическомъ положеніи Бронштейнъ отнюдь не склоненъ былъ видѣть окончательнаго провала своей власти, и если теперь по какимъ-либо причинамъ она колебалась, то, по-видимому, онъ имѣлъ въ виду, главнымъ образомъ, использовать время своей власти для того, чтобы подготовить и обезпечить побѣду въ будущемъ. Свою власть и подготовку окончательной побѣды онъ понималъ, конечно, такъ, какъ вытекали онѣ изъ существа натуры и міровоззрѣнія Бронштейна, а не Ленина.
Вотъ въ этой идеѣ подготовки положенія для будущей побѣды, въ связи со всей сложившейся обстановкой, мнѣ думается, заключались, главнымъ образомъ, причины тѣхъ массовыхъ, невѣроятныхъ по звѣрству, съ явными отпечатками изувѣрства убійствъ, которыя были совершены совѣтскими дѣятелями въ лѣто 1918 года и составили въ исторіи Россіи и всего міра эпоху сплошного кроваваго кошмара. Нельзя забывать, нельзя закрывать глаза на то, что особенному гоненію и жестокости въ этотъ именно періодъ подвергся православный, духовный міръ Россіи: церковь націонализировалась; храмы обращались въ помѣщеніе для митинговъ; иконы были обложены налогами, преподаваніе Закона Божьяго въ школахъ запрещено, а на дому родителей преслѣдовали за обученіе дѣтей молитвамъ; надъ святынями кощунственно надругивались, обряды высмѣивались и основы христіанскаго духовнаго міровоззрѣнія отвергались печатно въ брошюрахъ и многочисленныхъ митингахъ. Это не фразы, не голословное обвиненіе; желающіе могутъ найти документальное подтвержденіе этихъ обвиненій въ обширномъ трудѣ международной комиссіи, создавшейся въ Омскѣ въ январѣ 1919 года и произведшей подробное обслѣдованіе въ Перми и уѣздахъ Пермской губерніи, послѣ изгнанія изъ ея предѣловъ большевиковъ. Сотни лицъ духовнаго званія, монаховъ, монашекъ было разстрѣляно агентами Бронштейна, удушено и утоплено въ прорубяхъ рѣки Камы. Среди погибшихъ извѣстны: Архіепископы: Гермогенъ, Андронникъ и Василій, Епископы: Ѳеофаній и Матвѣй, Архимандриты: Матвѣй и Варлаамъ, Протоіереи: Пьянковъ, Сабуровъ, Стамбиковъ, Киселевъ, Преображенскій, Конюховъ, Будринъ, Бельтюковъ и Яхонтовъ, Священники: ШерокинскІй, Горяевъ, Белозеровъ, Соколовъ, Калашниковъ, Плотневъ, Ершовъ, Савеловъ, Вяткинъ, Бояршиновъ, Якимовъ, Посохинъ, Наумовъ, Конюховъ, Каманинъ, Поповъ, Югановъ, Аристовъ, МалиновскІй, Накаряковъ, Оняновъ, Макетовъ, Кузнецовъ, Беловъ, Осетровъ, Рождественскій, Швецовъ, Антипинъ, МациевскІй, Алексѣевъ, Луканинъ, Никифоровъ, Колчинъ, Орловъ, Денисовъ, Лавровъ, Анишкинъ, Шестаковъ, Решетниковъ и Тарасовъ, Іеромонахи: Вячеславъ, Сергій, Іосифъ и Іоаннъ, Діаконы: Кашинъ, Воскресенскій, Ипатовъ, Смирновъ и Решетниковъ, Іеродіаконы:
Виссаріонъ, Михей, Евѳимій — и это все только по Пермской епархіи. А сколько еще окажется потомъ въ другихъ районахъ и епархіяхъ.
Разскажите любому нравственному человѣку, какого угодно вѣрованія, объ этихъ гоненіяхъ Православной церкви, покажите ему списокъ перечисленныхъ выше жертвъ, павшихъ за исповѣданіе православныхъ догматовъ, и спросите его, какая же это борьба унесла столько служителей церкви?
Думается, что, не колеблясь, каждый честный человѣкъ отвѣтитъ: борьба религіозная.
Совѣтская власть, принявъ лозунги Бронштейна, ставъ на путь подготовки положенія для побѣды въ будущемъ, хорошо сознавала, что однимъ изъ устоевъ русской народной массы является ея Православная Церковь, ея преданность Христіанскому ученію и глубокая, историческая любовь и привязанность къ своей религіи. Какъ масса малокультурная, русскій народъ способенъ временами, подъ вліяніемъ случайныхъ обстоятельствъ, терять критеріи добра и нравственности и падать въ невѣроятную бездну саморазрушенія и оплеванія своего настоящаго существа. Однако паденіе такое въ прошломъ было всегда сравнительно кратковременнымъ и небольшой толчокъ, толчокъ именно духовнаго характера, быстро выносилъ его изъ бездны и выводилъ нравственно очищеннымъ снова на арену христіанской жизни.
Подорвать эти-то устои, предотвратить на ближайшее время духовное пробужденіе — вотъ идеи, которыя руководили совѣтскими главарями въ проведеніи плана обезпеченія побѣды въ будущемъ.
И въ ряду злодѣйствъ, совершенныхъ въ этотъ періодъ большевиками для достиженія указанной цѣли, особо исключительными по звѣрству и изувѣрству, полными великаго значенія, характера и смысла для будущей исторіи русскаго народа, являются убійства въ это кошмарное лѣто:
Въ Екатеринбургѣ: бывшаго Государя Императора НИКОЛАЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА, Государыни Императрицы АЛЕКСАНДРЫ ѲЕОДОРОВНЫ, бывшаго Наслѣдника Цесаревича АЛЕКСѢЯ НИКОЛАЕВИЧА, Великой Княжны ОЛЬГИ НИКОЛАЕВНЫ, Великой Княжны ТАТЬЯНЫ НИКОЛАЕВНЫ, Великой Княжны МАРІИ НИКОЛАЕВНЫ, Великой Княжны АНАСТАСІИ НИКОЛАЕВНЫ.
ВЪ Алапаевске: Великой Княгини ЕЛИЗАВЕТЫ ѲЕОДОРОВНЫ, Великаго Князя СЕРГѢЯ МИХАЙЛОВИЧА, Князя ІОАННА КОНСТАНТИНОВИЧА, Князя КОНСТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА, Князя ИГОРЯ КОНСТАНТИНОВИЧА, Графа ВЛАДИМІРА ПАЛЕЯ (сынъ В. К. Павла Александровича).
Въ Перми: Великаго князя МИХАИЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА и другихъ, о которыхъ до насъ еще не достигли сведенія.
Вмѣстѣ съ упомянутыми Членами Дома Романовыхъ были убиты избранныя большевиками ближайшія Имъ лица свиты, оставшІеся до конца вѣрными своему долгу. Такъ, погибли: фрейлина графиня Анастасія Васильевна Гендрикова, гофъ-лектриса Екатерина Адольфовна Шнейдеръ, генералъ-адъютантъ Илья Леонидовичъ Татищевъ, гофмаршалъ князь Василій Александровичъ Долгоруковъ, секретарь Джонсонъ, комнатная дѣвушка Анна Степановна Демидова, сестра Варвара, управляющій Петръ Ѳедоровичъ Ремезъ, дядька Клементій Григорьевичъ Нагорный, камердинеръ Иванъ Дмитріевичъ Седневъ, камердинеръ Алексѣй Егоровичъ Труппъ, поваръ Иванъ Михайловичъ Харитоновъ, камердинеръ Василій Ѳедоровичъ Челышевъ и, вѣроятно, много другихъ, о которыхъ тоже до насъ не дошли еще свѣдѣнія.
Изъ всѣхъ перечисленныхъ злодѣяній только объ убійствѣ бывшаго Государя Императора совѣтскими властями было объявлено офиціально, причемъ актъ этотъ былъ представленъ обществу какъ народная казнь, совершенная надъ “коронованнымъ палачомъ” по приговору Уральскаго областнаго совдепа. Объ остальныхъ же совершенныхъ злодѣяніяхъ совѣтской власти не только умолчали и скрыли отъ народа, но постарались прикрыть ихъ лживыми заявленіями и инсценировкой побѣговъ и похищеній. Такъ, въ отношеніи Членовъ Царской Семьи было объявлено, что “жена и сынъ” отправлены въ надежное мѣсто, а о Великихъ Княжнахъ вовсе ничего не упоминалось. Когда почти черезъ годъ убійство выплыло наружу, то совѣтскіе главари использовали его для провоцированія своихъ политическихъ сотрудниковъ въ Москвѣ, лѣвыхъ соціалистовъ-революціонеровъ, и инсценировали цѣлый процессъ, стремясь представить дѣло какъ попытку лѣвыхъ эсеровъ дискредитировать совѣтскую власть. Въ качествѣ обвиняемыхъ были привлечены какіе-то Яхонтовъ, Грузиновъ и Малютинъ — члены Екатеринбургскаго совдепа, Марія Апроскина и Елизавета Миронова и 9 красноармейцевъ. Всѣ эти лица были признаны виновными, приговорены къ разстрѣлу и разстрѣляны.
Категорически утверждаю, что перечисленныя по фамиліямъ лица въ разстрѣлѣ Царской Семьи не участвовали.
Въ отношеніи убитыхъ въ Алапаевске Великой Княгини, Великаго Князя, Князей и остальныхъ лицъ, содержавшихся въ Напольной школѣ, совѣтскія власти объявили, что они всѣ похищены какой-то бѣлогвардейской бандой, напавшей на охрану. Дабы заставить окружавшее населеніе повѣрить этому вымыслу, большевики, уже послѣ совершенія убійства, разыграли провокаціонное сраженіе съ мнимымъ противникомъ, а для большей убѣдительности пристрѣлили содержавшагося въ арестномъ домѣ за пьянство мужичка и, перетащивъ его тѣло къ школѣ, выдали трупъ за одного изъ убитыхъ ими бѣлогвардейцевъ.
Такой же провокаціонный слухъ о похищеніи бѣлогвардейцами былъ распущенъ большевиками и въ отношеніи Великаго Князя Михаила Александровича; въ дѣйствительности же Онъ былъ уведенъ и убитъ тремя членами Мотовилихинской чрезвычайки.
Все это указываетъ, что убійству Августѣйшей Семьи и Членовъ Дома Романовыхъ совѣтскія власти придавали чрезвычайно важное значеніе въ дѣлѣ подготовки для себя будущей побѣды, но, съ другой стороны, уже тогда боялись народа и усиленно распускали въ немъ свѣдѣнія, что Царская Семья вывезена въ Германію. Народъ и сейчасъ во многихъ мѣстахъ не вѣритъ въ разстрѣлъ бывшаго Государя и по Россіи ходитъ легенда о томъ, какъ Онъ скрывается, переодѣтый простымъ мужикомъ, въ деревняхъ Сибири и появится снова на своемъ тронѣ, когда народъ очиститъ Россію отъ генераловъ и буржуевъ, свергнувшихъ Его съ престола. “Тогда, — говоритъ мужикъ, — будетъ Царь и народъ и между ними никого не будетъ”. И вотъ этого втораго устоя русскаго народа, устоя, созданнаго самимъ народомъ въ своей бытовой идеологіи, Бронштейнъ и Ленинъ боятся не меньше, чѣмъ устоя религіознаго. Народъ до правды доходитъ больше инстинктомъ; умственныя разсужденія массѣ еще не доступны. И послѣ сверженія Царя народъ чувствуетъ, что правое дѣло не на сторонѣ тѣхъ, кто свергалъ Царя и кто послѣ Него сталъ править землей.
Вотъ почему главари совѣтской власти такъ старательно скрываютъ, что убійство Царя и Царской Семьи было сдѣлано по ихъ приказанію.
Съ нашей стороны офиціальнаго Правительственнаго сообщенія объ убійствѣ большевиками Августѣйшей Семьи и другихъ Членовъ Дома Романовыхъ до настоящаго времени не послѣдовало. Вѣроятно, пройдетъ еще не мало времени, когда будущая національная русская власть, опираясь на результаты слѣдственнаго производства, сможетъ оповѣстить міръ о небывалой трагедіи, разыгравшейся лѣтомъ 1918 года на Уралѣ, и особенно о кошмарномъ злодѣяніи, совершенномъ Бронштейномъ, Ленинымъ, Янкелемъ Свердловымъ и Исаакомъ Голощекинымъ въ Екатеринбургѣ, въ домѣ Ипатьева, въ ночь съ 16 на 17 іюля, по новому стилю.
Появлявшіеся въ нашей печати въ разное время частныя извѣщенія, замѣтки, статьи и даже отдѣльныя книги трактовали о судьбѣ, постигшей Членовъ Царской Семьи и другихъ Членовъ Дома Романовыхъ, чрезвычайно различно; нѣкоторыя, преимущественно черпавшія свѣдѣнія изъ-за границы, отличались полнымъ вымысломъ и фантазіей; другія — въ зависимости отъ личныхъ впечатлѣній авторовъ или степени ихъ знакомства съ фактической стороной дѣла — приближались къ истинѣ, но, конечно, не могли возмѣстить отсутствія опубликованія официальныхъ слѣдственныхъ данныхъ. Такое положеніе часто давало пищу для ошибочно-неправильныхъ или даже умышленно ложныхъ заключеній по вопросу исключительной важности для русскаго народа.
Въ началѣ февраля 1919 года покойный Верховный правитель Адмиралъ Колчакъ имѣлъ опредѣленное намѣреніе опубликовать офиціально о всѣхъ убійствахъ Членовъ Дома Романовыхъ, совершенныхъ большевиками на Уралѣ лѣтомъ 1918 года. Это сообщеніе, нося совершенно объективный характеръ и констатируя только фактъ происшедшихъ злодѣяній, должно было быть выпущеннымъ какъ актъ правительства, для ознакомленія котораго съ дѣломъ судебнымъ слѣдователемъ Соколовымъ по приказанію министра юстиціи Старынкевича была составлена краткая сводка документальныхъ данныхъ, съ упоминаніемъ въ ней только для членовъ Правительства такихъ матеріаловъ, которые по нашимъ законамъ до окончанія слѣдствія ни въ коемъ случаѣ опубликованію не подлежали. Такого рода справки для генералъ-прокуроровъ (каковымъ является министръ юстиціи) въ теченіе самаго слѣдственнаго производства закономъ установлены.
Къ сожалѣнію, нѣкоторыя изъ лицъ тогдашнихъ высшихъ сферъ Омска, ослѣпленныя узкой партійной борьбой между собой, рѣшили использовать намѣреніе адмирала Колчака для своихъ цѣлей. Управлявшій въ то время дѣлами Совѣта Министровъ Тельбергъ безъ вѣдома министра юстиціи взялъ изъ ящика его письменнаго стола приготовленную Соколовымъ секретную справку и передалъ ее въ редакцію газеты “Заря”, которая на слѣдующее же утро помѣстила ее полностью на страницахъ газеты. Верховный правитель приказалъ немедленно конфисковать еще не успѣвшіе разойтись въ розничной продажѣ номера; но дѣло было сорвано, шумъ поднялся невѣроятный, и адмиралъ Колчакъ былъ вынужденъ отказаться отъ идеи “офиціальнаго правительственнаго сообщенія”.
Тѣмъ не менѣе можно думать, что теперь едва ли кто сомнѣвается въ самыхъ фактахъ совершившихся на Уралѣ убійствъ и, въ частности, въ фактѣ убійства въ Екатеринбургѣ именно всѣхъ Членовъ Царской Семьи, а не одного только бывшаго Государя Императора, какъ о томъ сообщали совѣтскія власти. Но какъ раньше, такъ и теперь едва ли русское общество въ массѣ, а тѣмъ паче — весь міръ, имѣютъ опредѣленное сознаніе и сужденіе о томъ, кто были въ дѣйствительности прямыми вдохновителями и руководителями этихъ кошмарныхъ преступленій, а кто является косвенными виновниками ихъ совершенія? Были ли эти убійства случайными злодѣяніями исключительно мѣстныхъ властей, или иниціатива ихъ исполненія исходила свыше, отъ центра, и наконецъ, какими цѣлями и замыслами руководились главари убійствъ въ ихъ ужасныхъ, нечеловѣческихъ дѣяніяхъ какъ при совершеніи самихъ убійствъ, такъ и въ отношеніи сокрытія тѣлъ своихъ жертвъ?
Покойный Верховный правитель, сознавая историческое значеніе убійства Членовъ Дома Романовыхъ, рѣшилъ расширить характеръ изслѣдованія этихъ преступленій, приблизивъ его по существу къ практиковавшимся въ особо важныхъ случаяхъ дореволюціоннаго времени сенаторскимъ слѣдствіямъ; къ этому побуждали его и тѣ тренія революціоннаго времени, которыя слѣдственное производство встрѣчало на мѣстѣ въ различныхъ партійныхъ и классовыхъ распряхъ общественныхъ, политическихъ и военныхъ дѣятелей, а равно и вообще неудовлетворительное само по себѣ первоначальное предварительное слѣдствіе, ведшееся слѣдователями Екатеринбургскаго Окружнаго Суда
17 января 1919 года адмиралъ Колчакъ возложилъ на меня общее Руководство по разслѣдованію и слѣдствію по дѣламъ объ убійствѣ на Уралѣ Членовъ Августѣйшей Семьи и другихъ Членовъ Дома Романовыхъ. Я получилъ приказаніе расширить рамки производившагося въ то время предварительнаго слѣдствія по этимъ дѣламъ, не ограничиваясь узко только юридической стороной дѣла, но направляя общее изслѣдованіе въ цѣляхъ освѣщенія вопроса также съ исторической и національной точекъ зрѣнія. Спеціально для веденія предварительнаго слѣдствія мнѣ былъ приданъ судебный слѣдователь по особо важнымъ дѣламъ Николай Алексѣевичъ Соколовъ, а для выполненія требованій слѣдственнаго производства по розыскамъ и раскопкамъ моимъ помощникомъ былъ назначенъ Начальникъ Военно-Административнаго управленія Екатеринбургскаго района генералъ-майоръ Сергѣй Алексѣевичъ Домантовичъ.
Предоставленіе разслѣдованію широкихъ рамокъ, въ связи съ чрезвычайно талантливымъ и идейнымъ веденіемъ Соколовымъ самаго слѣдственнаго производства, позволили освѣтить эту мрачную и кровавую страницу исторіи русскаго народа въ предѣлахъ полноты и ясности, допускавшихся тѣмъ временемъ. Оставленіе нами въ началѣ іюля Екатеринбурга и Пермской губерніи не дало возможности довести слѣдствіе до тѣхъ результатовъ, когда можно было бы поставить окончательную точку и сказать, что дѣло кончено. Нѣтъ, разслѣдованіе и само слѣдствіе далеко не кончены, а въ историческомъ и національномъ отношеніяхъ, думается, нельзя было даже и мечтать его кончить, такъ какъ разработка этихъ вопросовъ до абсолютной полноты и точности требуетъ не мѣсяцевъ и годовъ, а цѣлыхъ десятилѣтій и иногда очень многихъ.
За послѣднее время, преимущественно за границей, появилось нѣсколько серьезныхъ печатныхъ трудовъ, основанныхъ частью на воспоминаніяхъ, а частью и на нѣкоторыхъ офиціальныхъ документахъ слѣдствія, объ убійствѣ большевиками въ Екатеринбургѣ Членовъ Царской Семьи. Въ Америкѣ появилась книга упоминавшагося выше Тельберга, бывшаго въ Омскѣ Управляющимъ дѣлами Совѣта Министровъ; въ Англіи издана книга Вильтона, корреспондента газеты “Таймѣ”, проведшаго все время при слѣдственныхъ работахъ на Уралѣ; во Франціи изданы записки Жильяра, бывшаго воспитателя Наслѣдника Цесаревича Алексѣя Николаевича; въ Пекинѣ издана книга игумена Серафима, сопровождавшаго тѣла убитыхъ въ Алапаевске Великой Княгини и Великихъ Князей при перевозкѣ Ихъ изъ Алапаевска сначала до Читы, а затѣмъ до нашей Духовной миссіи въ Пекинѣ. Располагая нѣкоторыми офиціальными документами слѣдствія, авторы имѣли возможность передать картину самаго злодѣянія съ достаточной полнотою. Но нельзя дѣлать такихъ вещей, какъ позволилъ себѣ игуменъ Серафимъ. Въ трудѣ, преслѣдовавшемъ цѣль дать не только фактическое изложеніе событій, но и характеристику АВГУСТѢЙШИХЪ мучениковъ на основаніи документальныхъ данныхъ, онъ, безъ всякой оцѣнки и провѣрки правдоподобности, выписываетъ изъ совѣтскихъ “Извѣстій” помѣщенное въ нихъ письмо, якобы написанное Государемъ Ленину, и оставляетъ читателя въ убѣжденіи, что это письмо дѣйствительно принадлежитъ перу покойнаго бывшаго Царя. Очевидно, игуменъ Серафимъ хотѣлъ использовать этотъ документъ какъ офиціальное подтвержденіе тѣхъ скверныхъ условій, въ какихъ содержалась Царская Семья въ Екатеринбургѣ; но вѣдь вся книга игумена Серафима направлена на идейную борьбу съ проводниками идей большевизма; какъ же можно пользоваться для своей борьбы оружіемъ, взятымъ изъ противнаго лагеря, не убѣдившись въ силѣ этого оружія? Вѣдь противники игумена Серафима прекрасно знаютъ, что это письмо ими самими изобрѣтено, какъ и много другихъ документовъ, о которыхъ будетъ сказано въ своемъ мѣстѣ.
Какъ перечисленные выше авторы, такъ и большинство остальныхъ авторовъ вышедшихъ до настоящаго времени замѣтокъ, воспоминаній и повѣствованій ограничиваются при указаніи убійцъ обыкновеннымъ стереотипнымъ наименованіемъ ихъ — “большевики”, а само убійство относятъ къ характеру одного изъ тѣхъ, хотя и выдающихся, но многочисленныхъ рядовыхъ убійствъ, которыми вообще ознаменовали большевики свою власть въ Россіи. Кромѣ того, большинство авторовъ ограничиваются простымъ констатированіемъ факта звѣрскаго убійства, не выходя изъ рамокъ изслѣдованія его, какъ всякаго другого звѣрскаго преступленія, совершеннаго совѣтскими дѣятелями въ періодъ того лѣта, съ точки зрѣнія установленія преступности физіономіи той государственной власти, которая возымѣла дерзость выдавать себя за народную, демократическую власть.
Только въ трудахъ Вильтона и Жильяра впервые въ изложеніи тяжелой кровавой драмы, разыгравшейся въ стѣнахъ дома Ипатьева, во-первыхъ — зазвучали нотки душевнаго отношенія и вниманія къ самимъ жертвамъ этой исторической драмы и, во-вторыхъ, быть можетъ, только инстинктивно убійство это выдвигается изъ ряда обычныхъ большевистскихъ злодѣяній той эпохи на степень событія національнаго значенія для русскаго народа.
Вильтонъ и Жильяръ, хоть и иностранцы, но, проживая подолгу въ Россіи и среди русскаго народа, какъ люди чистые и чуткіе сердцемъ, какъ люди, глубоко и искренно любившіе русскаго человѣка, наконецъ, какъ люди наблюдательные и искренніе по натурѣ, — переживая съ русскимъ народомъ трагедію его разложенія, революціи и бездны, — почуяли инстинктомъ и сердцемъ правду: эти убійства совершенно исключительны и не только для русскаго народа, но и для всего міра.
Міръ часто не видитъ правды, не хочетъ правды и не любитъ правды; по нѣкоторымъ вопросамъ онъ настолько боится правды, что напоминаетъ страуса, прячущаго въ маленькую ямку голову и думающаго, что если онъ не видитъ, то и его никто не видитъ; иногда ложный страхъ передъ правдой такъ великъ, такъ безумно страшенъ, что миръ самъ начинаетъ разрушать свое, близкое, дорогое, сознательно идетъ по линіи разрушенія, только чтобы не подумалъ кто-то, что онъ видитъ правду, понимаетъ ее и ненавидитъ источникъ этой правды. Заставить міръ убѣдиться въ правдѣ — это задача, кажется, безцѣльная.
Но, къ счастью, міръ наполненъ не одинаково мыслящими людьми: есть люди, и особенно богата ими Россія, гдѣ христіанская вѣра научила сердцемъ воспринимать правду и идти къ ея свѣту и свободѣ не ветхозавѣтнымъ закономъ еврейства — “око за око и зубъ за зубъ”, а великой заповѣдью Христа — проповѣдью Евангелія любви. Этимъ людямъ посвящаю я и мои записки.
Убійства Членовъ Царской Семьи и другихъ Членовъ Дома Романовыхъ представляются убійствами совершенно исключительными:
Это не были звѣрскія убійства возмущенной толпы, разъяренной черни, ибо русскій народъ участія въ нихъ не принималъ.
Это не “казнь” коронованныхъ особъ, которую знаетъ исторія революцій, ибо все совершилось безъ всякаго суда и безъ участія народа.
Это даже не изувѣрское истребленіе, какъ въ былыя времена, язычникомъ Нерономъ первыхъ мучениковъ Христіанства, ибо Неронъ изъ своихъ звѣрствъ устраивалъ зрѣлища для народа, а не скрывалъ отъ него и не боялся его.
Это было уничтоженіе совѣтской властью намѣченныхъ жертвъ въ опредѣленный, по особымъ обстоятельствамъ, періодъ времени: іюнь — іюль 1918 года.
Это были преступленія идейныя, фанатичныя, изувѣрскія, но совершавшіеся скрытно, въ тайнѣ, во лжи и обманѣ отъ Христіанскаго русскаго народа.
Это было планомѣрное, заранѣе обдуманное и подготовленное истребленіе Членовъ Дома Романовыхъ и исключительно близкихъ имъ по духу и вѣрованію лицъ.
Прямая линія династіи Романовыхъ кончилась: она началась въ Ипатьевскомъ монастырѣ Костромской губерніи и кончилась — въ Ипатьевскомъ домѣ города Екатеринбурга. Новое восшествіе на Россійскій престолъ кого-либо изъ оставшихся въ живыхъ Членовъ боковыхъ линій Дома Романовыхъ, конечно, можетъ случиться, но не какъ выдвиженіе кандидата какой-либо политической партіей, группой или отдѣльными лицами, а только постановленіемъ будущаго Всероссійскаго Земскаго Собора. Во всякомъ случаѣ, убійство бывшаго Императора НИКОЛАЯ II и Его АВГУСТѢЙШЕЙ СЕМЬИ, въ связи съ убійствомъ и другихъ Членовъ Дома Романовыхъ, составляетъ историческую эру. Изъ этого одного уже вытекаетъ, что убійства эти не могутъ быть отнесены къ характеру обыденныхъ, звѣрскихъ, очередныхъ убійствъ, совершенныхъ тѣми или другими “случайными” большевистскими дѣятелями, а имѣютъ свою великую, глубокую, національную и духовную исторію въ прошлой жизни русскаго народа и будутъ имѣть и великое воспитательное, созидательное и государственное будущее для всей Россіи, а возможно, и для всего міра.
Мы знаемъ, что активнымъ выступленіемъ русской интеллигенціи, при пассивномъ отношеніи народной массы, Домъ Романовыхъ былъ свергнутъ съ Россійскаго престола въ февралѣ 1917 года, но на жизнь Его Членовъ рука наша не поднялась.
Мы знаемъ, что Германія не смогла одолѣть своихъ противниковъ въ честномъ, открытомъ бою; тогда, не брезгая средствами борьбы, она бросила на нашъ фронтъ и тылъ подлѣйшее изъ орудій борьбы, ужаснѣйшій изъ ядовъ — ядъ политическій, ядъ большевизма, заразу анархіи. Но сама стала жертвой нанятыхъ ею для этой борьбы рабовъ.
Мы знаемъ, что народъ совѣтской Россіи и до сихъ поръ не знаетъ, что совершили его властелины; какія кровавыя, звѣрскія преступленія навязаны ему нынѣ исторіей и волей его теперешнихъ вождей. Но мы знаемъ и то, что надъ Романовыми не было народнаго суда, и вожди не посмѣли прибѣгнуть къ нему для своихъ цѣлей.
Кто же были “эти большевики”, которыхъ называютъ убійцами Членовъ Дома Романовыхъ? Кто были эти “холопы” и “наймиты”, которые не только ослушались своихъ хозяевъ — нѣмецкаго Генеральнаго штаба, но оказались и хитрѣе его, и подлѣе его, и сильнѣе нѣмецкаго народа, и ужъ, конечно, безпринципнѣе и безнравственнѣе его?
Дать исчерпывающіе отвѣты на поставленные вопросы составляло задачу слѣдствія. Н. А. Соколовъ имѣлъ въ своемъ распоряженіи всего пять мѣсяцевъ работы, то есть съ 7 февраля, дня его назначенія, до 10 іюля, когда слѣдствіе пришлось прервать ввиду приближенія къ Екатеринбургу большевиковъ и оставленія нами этого района. Тѣмъ не менѣе собранный имъ матеріалъ даетъ основаніе неоспоримо установить фактъ совершенныхъ убійствъ въ Екатеринбургѣ, Алапаевске и Перми всѣхъ упомянутыхъ выше Членовъ Дома Романовыхъ и освѣтить въ достаточной мѣрѣ тѣ предположенія, на которыя наткнулось слѣдствіе въ отношеніи того, что предприняли руководители преступленія, чтобы скрыть тѣла убитыхъ въ Екатеринбургѣ бывшаго Государя Императора и Его Августѣйшей Семьи и какой способъ сокрытія тѣлъ былъ ими примѣненъ. Далѣе слѣдствію съ достаточной доказательностью удалось установить данныя для сужденія о томъ, кто были руководителями и прямыми исполнителями всѣхъ этихъ преступленій, и собрать нѣкоторый матеріалъ для выводовъ о косвенныхъ виновникахъ трагической гибели Членовъ Дома Романовыхъ.
Попытка свести матеріалъ по разслѣдованію и нѣкоторыя мысли, возникавшія во время хода работъ по изученію исторіи и характера преступленія и преступниковъ, составляетъ предметъ 1-й и 2-й частей этой книги, а въ 3-й части будетъ сдѣланъ опытъ историческаго и національнаго изслѣдованія причинъ, цѣли и слѣдствія этой трагической страницы въ исторіи русскаго народа.
Изслѣдованіе отнюдь не предполагаетъ касаться критики дѣятельности покойнаго бывшаго Государя Императора какъ правителя и какъ Царя. Моральное право сужденія династическихъ правителей принадлежитъ только Всемогущему Богу, безстрастной исторіи и суду народной совѣсти, въ лицѣ такихъ учрежденій, какъ Земскій Соборъ.
Съ политически-гражданской точки зрѣнія въ мірѣ бываютъ Цари, которые по своей натурѣ призваны царствовать, но бываютъ Цари, которые по своей натурѣ призваны быть мучениками царствованія. Ко вторымъ относится и покойный бывшій Императоръ.
Но съ точки зрѣнія идеологіи русскаго народа есть еще и другая сторона — духовный символъ, олицетворяемый въ фигурѣ Царя, Помазанникъ Божій. Освѣтить, по мѣрѣ силъ и возможности, убитыхъ Царя и Царицу съ этой стороны разслѣдованіе считало себя обязаннымъ, исходя изъ такихъ соображеній: сверженіе Царя, который въ міровоззрѣніи народа является только Правителемъ, представляется преступленіемъ по “формѣ”, преступленіемъ политически-гражданскимъ; сверженіе же Царя, который въ міровоззрѣніи народа является еще и Помазанникомъ Божьимъ, представляется преступленіемъ по “духу”, затрагивающимъ въ корнѣ все историческое, національное и религіозное міровоззрѣніе народа и выбивающимъ изъ-подъ его ногъ нравственные устои его жизни и быта. Послѣ этого онъ, естественно, легко впадаетъ въ крайности. Мы всѣ повинны въ бѣдствіяхъ, постигшихъ нашу Родину; мы все повинны въ томъ, что еще до революціи между нами, интеллигентами, и народомъ оказалась пропасть; мы все повинны въ томъ, что народъ оказался не съ нами, а съ пришлыми, ему совершено чужими нехристями; наконецъ, мы всѣ повинны въ трагической судьбѣ, постигшей Домъ Романовыхъ, хотя и не участвовали фактически въ ужасныхъ кровавыхъ злодѣяніяхъ.
Но все это создалось не сейчасъ, не въ ближайшее только время, а подходило исподволь, нарастало издалека — изъ далекаго прошлаго нашей исторіи и, медленно катясь клубкомъ, все нарастало и нарастало, пока, наконецъ, не порвало послѣдней нити между Царемъ и народомъ, связывавшей ихъ духовной идеологіей. Въ этомъ окончательномъ разрывѣ повинно исключительно наше время, и послѣднюю ступень исторической нисходящей лѣстницы къ большевизму перешагнули мы, бросивъ народъ въ рабство правителямъ религіи Лжи.
Но твердо вѣрится, что русскій народъ, даже придушенный гнетомъ, голодомъ, разореніемъ и терроромъ теперешнихъ его “Діавола милостью” вождей, сознавъ свое роковое заблужденіе въ путяхъ истиннаго Христова ученія, снова найдетъ въ себѣ ту, Богомъ данную ему, Святую искру вѣры и любви для начала своего будущаго возрожденія, которая во всѣ серьезныя времена его историческаго прошлаго являлась путеводной звѣздой для новой, свѣтлой жизни во Христѣ, подъ стягомъ “Божьей милость